Санкт-Петербург

1–3 февраля 2009

Самолет приземлился в Пулкове и остановился посреди стоянки. Я приготовился к холодному автобусу. Но все вышли из самолета и пошли в один из стеклянных стаканообразных павильонов, которые там для красоты с советских времен стоят. Там — по эскалатору вниз. А дальше было чудо. Под землей скрывался травелатор. Настоящий советский травелатор 1973 года постройки. Я был уверен, что у нас ничего подобного никогда не делали.

Самое удивительное, что травелатор работал. Делал он это не очень хорошо, было такое ощущение, что ты стоишь на металлической ступеньке, под которой перекатывается картошка, но при этом он ехал. Кажется, это «Аэрофлот» специально для себя починил. В конце длинного-предлинного подземного тоннеля оказываешься сразу на выходе из здания аэропорта. Волшебство.

Я в Питере был в прошлый раз летом, за это время город успел заметно измениться. Откуда-то выползли троллейбусы с бегущими строками на лбу.

Городской автобус нового поколения выехал. Хоть это совместное предприятие со скандинавами, шрифт взяли самый настоящий китайский.

Светофоры на Невском висят на красивых реях.

И знаки сзади красиво крепятся.

Ктулху.

Домофон для вызова милиции гораздо изящнее своего собрата из Сургута.

Пандусы для инвалидов — издевательство над инвалидами.

Совершенно невозможный ять в названии обувного магазина.

Все светофорные столбы снизу закрыты декоративными пластиковыми крышками.

Это потому, что столб в душе не круглый, надо спрятать.

Таблички с номерами автобусных маршрутов быстро устаревают.

Их заменяют на более новые, с перечислением всех остановок на данном маршруте. Красным шрифтом выделяют текущую остановку.

Смотрится это как издевательство, потому что прочитать хотя бы одно название из этой гирлянды диагоналей невозможно.

На стене сохранились останки старого номера дома.

Я давно мечтал зайти в Кунсткамеру.

Нашему взору явился скучный провинциальный краеведческий музей, который по праву должен занять место в рейтинге достижений сразу за Улан-Батором.

Все это показывали без изменений еще 50 лет назад.

Не изменились с тех пор и смотрительницы.

То, ради чего я сюда шел — зал с уродцами — выглядит максимально уныло. На скучных полках стоят банки с наполовину выветрившимся формалином. В банках красота — всякие двухголовые младенцы, циклопы, и прочие капризы природы (случившиеся безо всякого Чернобыля, заметим). Но вокруг — полный совок и упадок.

В подвале первого музея России находится магазин с подарками и сувенирами. Чем же удивят нас тут? Футболками с логотипом «Омского Газмяса» и надписью «Питер, сука, стильный». Смело входит в XXI век Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук.

Бутылки с шампанским вмерзли в Неву, показывая на шпиль Адмиралтейства (за моей спиной).

В Питере очень много хороших заведений, почти как в Европе. Кофе дрянь, конечно, везде. Но так и в Европе кофе тоже дрянь (кроме Италии и Швеции с Норвегией).

За три дня я обошел кучу мест, и почти везде было хорошо.

У нас в Москве все дикое, это понятно. А тут культурная столица, поэтому угол с рекламными объявлениями изящно украшен скульптурной головой.

Многие исторические кварталы восстанавливают умелые мастера.

* * *

Навигация на Ленинградском вокзале в Москве красиво отражается на потолке.

Москвичи и гости столицы готовы к отбытию на Северо-Запад.