Киев

Kiev

4–14, 26–29 сентября, 4–8 октября 2015

September 4–14, 26–29, October 4–8, 2015

Так начнем повесть сию.

Значиццо, случился на Украине полтора года назад госпереворот в результате очередного Майдана. Кровавого диктатора Януковича прогнали ссаными тряпками, а на смену пришли настоящие евроинтеграторы.

Надо сказать, что довольно много людей на Майдане себе немного отморозили мозг, в результате чего свято уверовали в то, что достаточно захотеть жить в новой стране, как страна станет жить по-новому. В большинстве своем это восторженные молодые люди, которые просто не знают, как устроена жизнь.

Но хитрые политики так хитро все развернули, что вдруг появилось противостояние Россия — Европа, а народу надо сделать выбор. Те, которые помоложе и понаивнее поверили в мантру «Украина — це Европа», которая легла в основу множества тупейших действий и проявлений.

При этом, во власти ничего не поменялось (кроме двух-трех показательных исключений). А несчастный народ, который поверил, что Европа уже близка, развели так, как не удавалось разводить за все 23 года независимости. И ни один из верящих в светлое евробудущее не думает, каким образом превратить Украину в Европу. Потому что настоящая Украина выглядит так (город Нежин, родина Гоголя):

2% упоротых регулярно встречаются в каментах, но в реальной жизни народу пофиг на все эти пиздострадания. В Киеве (и еще трех-четырех крупных городах) идет показательный выпендреж с демонстрацией евросимволики (на фото — Министерство юстиции, между прочим!).

Киевский национальный музей русского искусства (где выставляется исключительно унылая провинциальная живописная фигня) завлекает гостей баннером «Европа наш дом».

А вот как выглядит резиденция немецкого посла. Такого даже в лихие 90-е не было в России. Нелегальные конусы, охраняющие тротуар у резиденции, приделаны к бордюру металлическими цепями. У нас же в Европе глаз да глаз за имуществом нужен.

Впрочем, было бы несправедливо упрекнуть Германию в хамстве. Норвегия ничем не отличается:

В мечтах о Европе поставили в парке новые модные скамейки. Но славянский ген так просто не вытравишь, какие-то вредители и противники евроинтеграции вкрячили при каждой сидящей на скамейке влюбленной парочке по мусорному ведру.

Когда-то Украина называлась Малороссией (то есть, Малой Россией) и входила в состав Российской империи. Сегодня напоминание об этом многих огорчает, хотя в топониме «малый» нет никакого оскорбления (жители Малой Арнаутской ничем не хуже жителей Большой Арнаутской). Надпись на памятнике тому же Гоголю еще пока держится:

Так же на колокольне Софиевского собора еще не сбили двухглавых орлов, хотя их там почти десяток висит:

И смотрят эти орлы на Софиевскую площадь, где выставляется современное украинское оружие, а президент ругает русскую агрессию.

Справедливости ради заметим, что это та же самая фотография, которая висела год назад на Майдане, только теперь народ сообразил, что со словами о бесстрашии закрытое лицо как-то не вяжется.

Про русский язык.

Официальная украинская власть всегда притесняла русский язык. Закон об обязательном дублировании кино на украинский вышел еще 10 лет назад. Какой закон первым делом издало временное правительство после бегства Януковича и до избрания Порошенки? «Об основах государственной языковой политики».

Собственно, даже пропутинский ватный Янукович ни секунды не почесался, чтобы принять закон о государственном статусе для русского языка.

При этом Украина — русскоязычная страна. И с этим никакие законы ничего не могут поделать. Конечно, в закарпатской деревне выше шанс встретить человека, который начнет разговор по-украински. Но в 95% случаев люди разговаривают по-русски. И это не имеет никакого отношения к тому, кто сегодня сидит в Кремле. Просто Украина — русскоязычная страна.

Если прилететь в Киев и ходить весь день по улицам, нужно будет сильно постараться, чтобы найти людей, которые разговаривают друг с другом по-украински. Разумеется, они есть. И разумеется, новое поколение получает страшный кайф от того, что они знают еще целый один язык — все двадцатилетние говорят по-украински с удовольствием. Но не по умолчанию.

Многие люди чувствуют линию партии. Поэтому реклама в рукаве аэропорта Борисполь отводит русскому языку тот же размер шрифта, что и греческому:

А там, где люди пишут для себя, все выглядит так:

Кстати, в Киеве стало больше надписей по-русски. Не так, как в Одессе, конечно, но больше.

Сбербанку России никто не бьет витрины, против него не вводят санкции. (Справедливости ради заметим, что и шоколадная фабрика украинского президента вполне себе работает без особенных проблем в России, производя четверть карамели в стране.)

Про цивилизацию.

На Украине есть совершенно все, к чему привык зажравшийся москаль. Но есть пара исключений, которых очень не хватает.

Во-первых, на Украине нет Икеи. Есть Юск, но это жалкая замена.

Во-вторых, на Украине нет Убера. И Геттакси. И Яндекс-такси. И вообще, нет нормального общеукраинского приложения, через которое можно вызвать такси в любом крупном городе. Есть мелкие провинциальные дорогие говнослужбы с соответствующими хабальскими таксистами. В России я полностью отучился поднимать руку, чтобы поймать машину, на Украине пришлось этот навык вспомнить.

Впрочем, я ездил большую часть времени на своей машине с обычными московскими номерами. Никто мне ночью шину не проколол, менты не кошмарили, помидорами и яйцами в окно не кидали.

Немного прихуели удивились на границе с Молдавией, но пропустили. Иногда я ловил глаза других водителей, которые бросали взгляд на мои номера. На их лицах читалось «Ничего себе — русский номер!», но это было добродушно-удивленное выражение. У меня такое же, когда я вижу в Москве украинские номера.

Впрочем, у моего знакомого, который переехал из Донбасса в Киев ночью как-то сожгли машину с донецкими номерами. Он пошел было к ментам, но они сказали, что в ту ночь подожгли 21 машину с восточными номерами.

Но сейчас такого уже точно нет.

В-третьих, и это самое печальное, на Украине нет качественной журналистики. И даже нет разговорно-новостных радиостанций. А все заголовки в газетах и новостных сайтах — адский ад. И уровень информации и аналитики настолько неприлично низкий, что даже не смешно.

Что есть на Украине, чего нет у нас.

Только две вещи. Новая почта и новая полиция.

Новая почта — это такая разросшаяся эффективная и быстрая служба курьерской доставки. Ее отделения везде, она работает как часы. В России об эффективной почте можно пока помечтать.

Новая полиция — это няшные мимимишные хипстеры, которых посадили на патрульные Приусы и заставили никогда не выключать синие мигалки. Они патрулируют Киев, и разносят о себе хорошие вести. Их все любят, они не обидят и котенка. По факту это добровольная народная дружина, которая всем нравится. В России тоже нужна такая полиция (у нас она тоже очень неплохая, но таким самопиаром не занимается).

Про экономику.

На Украине все хорошо. Никто не умирает с голоду, никто не умрет от холода зимой. Все ездят на очень дорогих машинах. Если весной Киев производил немного удручающее впечатление, закрылись мои любимые места, то за лето все наверсталось. Куча прекрасных новых кофеен, баров и ресторанов радуют многолюдием и вкусами.

Любопытно, что пропаганда с двух сторон описывает ужасы и мрачные перспективы соседа. Русские думают — у нас все отлично, а Украина катится в жопу. Украинцы думают ровно то же самое про Россию. И оба неправы.

Украина, конечно, не богаче России, но никаких катаклизмов и народного разорения вообще не предвидится.

Пропаганда.

Самое интересное, что в России все знают о государственной пропаганде. И любые новости Первого канала делят на сорок. На Украине пропаганда гораздо хуже, а народ не подозревает, что она есть. Потому что все же такие, типа, мы же в Европе, какая пропаганда?

Если украинцы привыкли к тому, что русские телеканалы забанены, то для многих становится откровением, что новая власть запретила также канал Евроньюс.

На чем строится украинская пропаганда: мы завоевали свободу от рабства, пожертвовав Небесной сотней, Россия аннексировала Крым и собралась отнять Донбасс, но наши доблестные солдаты дали ватникам люлей, а Европа поддержала санкциями против Рашки, так что мы победили.

На чем строится русская пропаганда: на Украине начался полный трындец, к власти пришли фашики, мы предотвратили погромы в Крыму, который надо было еще 23 года назад не отдавать, потом фашисты сожгли 50 человек в Одессе, а затем стали обстреливать русских в Донецке и Луганске, но ополчение из шахтеров отстояло свободу, как завещали деды.

Обе позиции настолько мягко ложатся на душу населению по обе стороны границы, что взаимный срач неизбежен.

Не все аргументы противоположной стороны можно понять. Поэтому приведу аналогию. В России настолько же всем насрать на жертв Небесной сотни, насколько на Украине всем насрать на погибших в пожаре в Одессе.

Чтобы русскому читателю было проще понять, как может быть насрать на тех, кто сгорел на пожаре, приведу наглядный пример: американцы не вспоминают, что 11 сентября погибло четыре самолета, потому что в СМИ поддерживается образ только двух, которые врезались в башни-близнецы.

В завершение обзора — вид из киевского офиса студии, который переживет любых украинских президентов.